...о чем думают люди, когда встречаются после долгих лет?

Мы встретились с ним после трех лет НЕобщения. Вернее, мы общались – по телефону, в письмах, мысленно – но не виделись долгих три года. Когда любишь, когда ждешь, когда надеешься, три года – не такой уж большой срок. И в то же время это больше, чем вся жизнь – когда ждешь, когда надеешься, когда любишь…
Но, тем не менее, мы встретились. В 2002 году. Он сказал, что приедет всего на один день – летел ко мне через всю Европу, вырвал кусочек из своей закольцованной контрактом танцевальной жизни… и прилетел.
Не знаю, что подумал он, когда увидел меня. Я знаю только то, что подумала я. Я смотрела на него и думала о чем-то банальном до зубной боли: что нет никого сейчас счастливее меня… что мне безумно повезло, и вот этот мужчина прилетел именно ко мне… и что сейчас говорит что-то нежное… и даже целует меня…
Он изменился. Но что, что зависит от длины волос? От формы стрижки? От новых интонаций в голосе? Что зависит от нового выражения глаз, если три, три долгих года я не могла дотронуться до него, не могла уткнуться носом в его щеку, не могла повиснуть на шее, болтая ногами?
Я думала о том, что настоящая любовь – если это, конечно, любовь! – должна быть вне времени. И не должна исчезать, даже если люди не видятся годами.
Странно, но он сказал это вслух. Странно, но я постеснялась признаться, что тоже думала именно об этом. В конце концов, он – мужчина, и именно он должен быть смелее меня и говорить вслух то, что я думаю.
Странно, что с того дня больше никто и никогда не смог так точно и правильно читать мои мысли.
Потому, что если веришь, любишь и ждешь, три года – это не такой уж большой срок. Правда, теперь уже четыре.