Если не напишу - меня порвет на сотню мелких медвежат от тоски.
Сегодня единственный сон запомнила. Сон-кошмар. Точнее, начинался он, как кошмар - очень я боюсь снов, когда сижу в пустых квартирах умерших родственников и вдруг слышу шаги.
А потом... потом зашла ко мне в комнату моя бабушка. В квартире которой я сижу. Которую я любила очень. И кошмар почему-то кончился. (Хотя, по сути, только тогда и начался по-настоящему ведь).
И я бросилась к ней, обняла. Бабулечка моя родненькая и любименькая, говорю, я очень без тебя скучаю. Неужели, говорю, ты не можешь мне хотя бы позвонить!
А она мне говорит: так я же звоню, звоню, моя ласточка, а тебя дома все нет и нет... отец трубку берет...
И я проснулась, заливаясь слезами.
Да. Меня теперь все время нет дома... Я, бабушка, столько сменила мест, что и сама свой телефон не знаю...
( Мы с бабушкой. Мне там 15 детских лет. 1995 год соответственно. )
Сегодня единственный сон запомнила. Сон-кошмар. Точнее, начинался он, как кошмар - очень я боюсь снов, когда сижу в пустых квартирах умерших родственников и вдруг слышу шаги.
А потом... потом зашла ко мне в комнату моя бабушка. В квартире которой я сижу. Которую я любила очень. И кошмар почему-то кончился. (Хотя, по сути, только тогда и начался по-настоящему ведь).
И я бросилась к ней, обняла. Бабулечка моя родненькая и любименькая, говорю, я очень без тебя скучаю. Неужели, говорю, ты не можешь мне хотя бы позвонить!
А она мне говорит: так я же звоню, звоню, моя ласточка, а тебя дома все нет и нет... отец трубку берет...
И я проснулась, заливаясь слезами.
Да. Меня теперь все время нет дома... Я, бабушка, столько сменила мест, что и сама свой телефон не знаю...
( Мы с бабушкой. Мне там 15 детских лет. 1995 год соответственно. )