Про практику.
Sep. 13th, 2007 07:29 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
egelloЯ обучалась на прекрасном факультете – юридическом.
И практика у меня в связи с этим была исключительно разнообразная. Не только, конечно, из-за факультета, но отчасти из-за моей натуры любопытной кидало меня в самые "горячие", по студенческим меркам, точки. Благо дело, факультет именно такой экстремализм поощрял больше, чем сидение в адвокатской конторе за перепечатыванием закона.
После второго курса нас учили владеть оружием. Ну, стрелять, то есть. Да не просто там каким-нибудь ружЖОм перед носом махали, а из Макарова давали пострелять. Чтобы, значит, потом табельным оружием, если что, без промаха в цель разитьнеприятеля преступника. Предупредительный в воздух, потом – по ногам, а потом уже в сЭрдце.
Сначала я его, пистолета этого, боялась. Ну, сами понимаете, я была девушкой нежной, на пианинАХ играла с детства, слова «жопа» не говорила… и тут – пистолет. И юненький капитанчик, который учит из этого самого пистолета стрелять, интимно прижимая свой локоток к девичьему плечику.
А я, знаете, вот как раньше не любила, так и сейчас не люблю, когда ко мне всякие субъекты локотками прижаться норовят. Ну, вот как-то не ценю я стремления нарушить мое личное пространство (которое, как известно, не меньше метра). Я ценю, если это пространство нарушает человек, лично мне приятственный, и по взаимному согласию. А тут… В общем, так я не захотела, чтобы капитанчик на мое личное пространство посягал локотками, что взяла и быстро научилась стрелять назло ему. Прямо вот рррраз! – и сразу 45 очков за пять выстрелов.
Необходимость в помощи капитанчика, таким образом, отпала, и он ушел прижиматься локотками к другим нашим грудастым девочкам, которые до сих пор, кажется, не знают, какие следы остаются на пуле от соприкосновения со стволом оружия после выстрела… впрочем, о чем это я… приличные девочки после такой фразы вообще-то краснеть должны. Извините, вырвалось.
А знаете, как раздражение снимает стрельба по мишени? Ооооооо! Представляешь вместо мишени свою неприятность (ну, или кого-то неприятного), целишься, ба-бах! И физически чувствуешь, как твой негатив вместе с пулей из ствола ушел…
По окончании курса третьего нас повели на практику судебно-медицинскую.
Правильно. В морг.
А я, опять же, приличная девочка, пианинЫ… (см.выше).
И тут – комнатка метров этак девятнадцати квадратных, стены в белой кафельной плитке, и столик посередине. А по бокам – ящички, как в камере хранения. Ну, поняли, да, что там хранится?
Ну вот. А посередине, на столике, лежат всякие дяди и тети. Мертвенькие.
И наша задача была стоять рядышком с судмедэкспертами и протоколировать. Описывать, значит, характер повреждений трупа, раны.
А был у нас молодой человек один на курсе, всем известный Мачо. Крутой такой перец, понтоватый. И вот, значит, привели нас первый раз в морг, еще всей группой, еще не прикрепив к конкретным экспертам. Приволокли в прозекторскую. Как раз там уважаемый эксперт Геннадий Кузьмич, пожилой такой колобочек с брежневскими бровями, определял причину смерти некоей тетеньки, которая эдак месяц назад почила в своей квартире и была найдена соседями исключительно по запаху.
Тетенька, значит, на столике у Кузьмича лежит, он – над ней, колдует себе - и нам задушевно рассказывает, а мы по стеночкам у двери жмемся. Ибо, пардон, запах и атмосфера неприятные. Наш Мачо так и вовсе брезгливым оказался – аккуратненько в уголочек отошел от тетеньки подальше и на стульчик сел. Тряпочку даже подстелил какую-то себе – так сильно брезговал.
- И вот ежели мы, братцы мои, - говорит Кузьмич, скальпелем орудуя, - имеем на руках трупик свеженький, мы завсегда можем у него отпечаточки пальчиков снять и в Бюро направить. И там нам сразу скажут, не топтал ли зону наш сердешный. А вот еще зубки можем описать – и нам тогда стоматологи подскажут, лечился ли у них страдалец наш. Или вот, например, одежда… вот эта дамочка, например, в домашних условиях умерла, однако ж почему-то дома в плащике лежала. Спрашивается, какого рожна она дома плащик напялила? По карманчикам смотрим… кстати, вот вы, молодой человек, собственно, на плащик убиенной нашей и сели… нехорошо это, невежливо по отношению к даме… да еще когда дама в таком непрезентабельном виде после месяца лежания…
Наш Мачо, насколько я помню, тихо ополз по стулу, лишившись чувств, аки кисейная барышня. И потом взял больничный на всю практику. Мол, не позволяет ему его тонкая душевная организация наблюдать, каклюдей на кусочки разрезают медэксперты работают.
А мы ходили, да. Я вот так и вовсе к Геннадию Кузьмичу была прикреплена, и за месяц так насобачилась по степени трупного окоченения и по цвету трупных пятен время смерти определять, что ого-го!
А после четвертого курса нас повели на практику в тюрьму. В СИЗО, если по-правильному. Следственный изолятор, то бишь. Там томятся те, кто еще не получил срок по суду и не отправился в колонию. Нас туда кинули изучать, так сказать, субкультуру уголовного элемента.
Уголовный элемент периодически вызывался в комнату допросов, дабы при нас психиатры, психологи, следователи и прочая нечисть с ним имели возможность по душам побазарить.
За этот месяц я научилась криминальному жаргону. Тогда же я научилась понимать, что обозначает на левой руке татуировка «ИРА», а что - на правой руке синее «ЗЛО». И стала моментально просекать, за что зону топчет милейший дядя с татуировкой голой женщины на плече, а за что томится в застенках степенного вида бухгалтер с крестом на предплечье*.
А с ними интересно было разговаривать. Они же рады были новому слушателю, рассказывали мне в красках и со слезами, как мучились-страдали от нищеты голодной, как папанька их голодом морил, и как в первый раз по несознанке пошли они по кривой дорожке, своровав себе на хлебушек… да как откинулись с зоны, да хотели жизнь честную начать, но заломали их менты поганые, потому что ходка уже была, а так они ни в чем невиноватые…
Ежели верить всем этим стонам на реках вавилонских, то все, кто сидят у нас в СИЗО – невинные агнцы божии. Дай им волю – взлетят и крылышками захлопают. И неважно, что невинно страдающий из-за «волков позорных» ангелок был повязан с топориком в руке после того, как разрубил на кухоньке свою жену, рабу Божию Татиану… И ничего, что второй Ангел, у которого было тяжелое детство и мама-прачка, о которой он со слезою пел проникновенные песни, изнасиловал и убил в собственной квартире девочку тринадцати лет, что доказано случайно забредшим к нему в сладостный момент соития собутыльником, который от страха протрезвел и побежал в милицию звонить. Это все не считается. Их всех, ангелков этих, оговорили легавые, и цель ангелков теперь – отсидеть, выйти и отомстить ментам поганым за поруганную честь.
Во как.
Вот такая у меня была практика. После пятого курса я от греха подальше ушла работать с акциями да облигациями – все спокойнее, чем исповеди ангелков слушать да на тетенек месячной давности смотреть. А теперь вспоминаю только тогда, когда случайно в кино замечу, как изображают следственную работу актеры. И хочется мне, братцы мои, сразу экран разбить. И воплю я, перекрикивая реплики: «Куда ж ты, болезный, поперся, следы затаптываешь! Что ты хватаешься за все – отпечатки же стираешь, идиотина! Какого х*я ты труп ворочаешь – а ну как там улики какие остались!!!!»
А когда актеры стрелять начинают, смех и вовсе меня до самых почек пробирает…когда, братцы, рука в запястье не твердо зафиксирована, а просто «крассссиво» смотрится, то от такого выстрела можно разве что муху на потолке случайно убить. Если повезет. А не злодея, который в другом конце улицы улепетывает. А отдачей от такого выстрела до самого локтя руку парализует минуты на две.
Так что… не люблю я детективы смотреть. И про следствие не люблю. Потому, что смешно мне. И грустно. И еще смешно, когда, насмотревшись таких вот фильмов, начинают ментов наших ругать.
Нет, не гайцов, а обычных следователей, дознавателей, оперов… типа, преступность растет, а там везде – коррупция.
Эх, ребята… сходили бы вы, ругающие, один разок на ночной вызов. На трупик месячной давности. Соскребли бы его на пленочку с дивана. Рассмотрели бы потом под лупой «физиологические выделения». И нашли бы потом того самого дяденьку с топориком, который тетеньку в трупик превратил. И вот если получится у вас это, то ругайте.
И никак не раньше.
И вероятно после практики я в душе стала ментом. И знаю не понаслышке, что это за скотская работа, и никогда не смогу встать в позу и возопить про коррупцию. Какая там, нахер, коррупция, нельзя чесать всех под одну гребенку!…
И еще поэтому я, братцы, людям не верю. Потому, что видела, как убедительно жалистно можно рассказать про судьбу-судьбинушку окаянную да душу загубенную. И правды в этом не будет ни на грош, хоть и обрыдаться можно от сочувствия…
Вот как я все в одну кучу понамешала!
____________________
* "ИРА" - "Иду резать активистов"
"ЗЛО" - "За все легавым отомщу"
Татуировка плачущей обнаженной женщины - сидит за изнасилование.
Татуировка могила, крест - сидит за убийство.
И практика у меня в связи с этим была исключительно разнообразная. Не только, конечно, из-за факультета, но отчасти из-за моей натуры любопытной кидало меня в самые "горячие", по студенческим меркам, точки. Благо дело, факультет именно такой экстремализм поощрял больше, чем сидение в адвокатской конторе за перепечатыванием закона.
После второго курса нас учили владеть оружием. Ну, стрелять, то есть. Да не просто там каким-нибудь ружЖОм перед носом махали, а из Макарова давали пострелять. Чтобы, значит, потом табельным оружием, если что, без промаха в цель разить
Сначала я его, пистолета этого, боялась. Ну, сами понимаете, я была девушкой нежной, на пианинАХ играла с детства, слова «жопа» не говорила… и тут – пистолет. И юненький капитанчик, который учит из этого самого пистолета стрелять, интимно прижимая свой локоток к девичьему плечику.
А я, знаете, вот как раньше не любила, так и сейчас не люблю, когда ко мне всякие субъекты локотками прижаться норовят. Ну, вот как-то не ценю я стремления нарушить мое личное пространство (которое, как известно, не меньше метра). Я ценю, если это пространство нарушает человек, лично мне приятственный, и по взаимному согласию. А тут… В общем, так я не захотела, чтобы капитанчик на мое личное пространство посягал локотками, что взяла и быстро научилась стрелять назло ему. Прямо вот рррраз! – и сразу 45 очков за пять выстрелов.
Необходимость в помощи капитанчика, таким образом, отпала, и он ушел прижиматься локотками к другим нашим грудастым девочкам, которые до сих пор, кажется, не знают, какие следы остаются на пуле от соприкосновения со стволом оружия после выстрела… впрочем, о чем это я… приличные девочки после такой фразы вообще-то краснеть должны. Извините, вырвалось.
А знаете, как раздражение снимает стрельба по мишени? Ооооооо! Представляешь вместо мишени свою неприятность (ну, или кого-то неприятного), целишься, ба-бах! И физически чувствуешь, как твой негатив вместе с пулей из ствола ушел…
По окончании курса третьего нас повели на практику судебно-медицинскую.
Правильно. В морг.
А я, опять же, приличная девочка, пианинЫ… (см.выше).
И тут – комнатка метров этак девятнадцати квадратных, стены в белой кафельной плитке, и столик посередине. А по бокам – ящички, как в камере хранения. Ну, поняли, да, что там хранится?
Ну вот. А посередине, на столике, лежат всякие дяди и тети. Мертвенькие.
И наша задача была стоять рядышком с судмедэкспертами и протоколировать. Описывать, значит, характер повреждений трупа, раны.
А был у нас молодой человек один на курсе, всем известный Мачо. Крутой такой перец, понтоватый. И вот, значит, привели нас первый раз в морг, еще всей группой, еще не прикрепив к конкретным экспертам. Приволокли в прозекторскую. Как раз там уважаемый эксперт Геннадий Кузьмич, пожилой такой колобочек с брежневскими бровями, определял причину смерти некоей тетеньки, которая эдак месяц назад почила в своей квартире и была найдена соседями исключительно по запаху.
Тетенька, значит, на столике у Кузьмича лежит, он – над ней, колдует себе - и нам задушевно рассказывает, а мы по стеночкам у двери жмемся. Ибо, пардон, запах и атмосфера неприятные. Наш Мачо так и вовсе брезгливым оказался – аккуратненько в уголочек отошел от тетеньки подальше и на стульчик сел. Тряпочку даже подстелил какую-то себе – так сильно брезговал.
- И вот ежели мы, братцы мои, - говорит Кузьмич, скальпелем орудуя, - имеем на руках трупик свеженький, мы завсегда можем у него отпечаточки пальчиков снять и в Бюро направить. И там нам сразу скажут, не топтал ли зону наш сердешный. А вот еще зубки можем описать – и нам тогда стоматологи подскажут, лечился ли у них страдалец наш. Или вот, например, одежда… вот эта дамочка, например, в домашних условиях умерла, однако ж почему-то дома в плащике лежала. Спрашивается, какого рожна она дома плащик напялила? По карманчикам смотрим… кстати, вот вы, молодой человек, собственно, на плащик убиенной нашей и сели… нехорошо это, невежливо по отношению к даме… да еще когда дама в таком непрезентабельном виде после месяца лежания…
Наш Мачо, насколько я помню, тихо ополз по стулу, лишившись чувств, аки кисейная барышня. И потом взял больничный на всю практику. Мол, не позволяет ему его тонкая душевная организация наблюдать, как
А мы ходили, да. Я вот так и вовсе к Геннадию Кузьмичу была прикреплена, и за месяц так насобачилась по степени трупного окоченения и по цвету трупных пятен время смерти определять, что ого-го!
А после четвертого курса нас повели на практику в тюрьму. В СИЗО, если по-правильному. Следственный изолятор, то бишь. Там томятся те, кто еще не получил срок по суду и не отправился в колонию. Нас туда кинули изучать, так сказать, субкультуру уголовного элемента.
Уголовный элемент периодически вызывался в комнату допросов, дабы при нас психиатры, психологи, следователи и прочая нечисть с ним имели возможность по душам побазарить.
За этот месяц я научилась криминальному жаргону. Тогда же я научилась понимать, что обозначает на левой руке татуировка «ИРА», а что - на правой руке синее «ЗЛО». И стала моментально просекать, за что зону топчет милейший дядя с татуировкой голой женщины на плече, а за что томится в застенках степенного вида бухгалтер с крестом на предплечье*.
А с ними интересно было разговаривать. Они же рады были новому слушателю, рассказывали мне в красках и со слезами, как мучились-страдали от нищеты голодной, как папанька их голодом морил, и как в первый раз по несознанке пошли они по кривой дорожке, своровав себе на хлебушек… да как откинулись с зоны, да хотели жизнь честную начать, но заломали их менты поганые, потому что ходка уже была, а так они ни в чем невиноватые…
Ежели верить всем этим стонам на реках вавилонских, то все, кто сидят у нас в СИЗО – невинные агнцы божии. Дай им волю – взлетят и крылышками захлопают. И неважно, что невинно страдающий из-за «волков позорных» ангелок был повязан с топориком в руке после того, как разрубил на кухоньке свою жену, рабу Божию Татиану… И ничего, что второй Ангел, у которого было тяжелое детство и мама-прачка, о которой он со слезою пел проникновенные песни, изнасиловал и убил в собственной квартире девочку тринадцати лет, что доказано случайно забредшим к нему в сладостный момент соития собутыльником, который от страха протрезвел и побежал в милицию звонить. Это все не считается. Их всех, ангелков этих, оговорили легавые, и цель ангелков теперь – отсидеть, выйти и отомстить ментам поганым за поруганную честь.
Во как.
Вот такая у меня была практика. После пятого курса я от греха подальше ушла работать с акциями да облигациями – все спокойнее, чем исповеди ангелков слушать да на тетенек месячной давности смотреть. А теперь вспоминаю только тогда, когда случайно в кино замечу, как изображают следственную работу актеры. И хочется мне, братцы мои, сразу экран разбить. И воплю я, перекрикивая реплики: «Куда ж ты, болезный, поперся, следы затаптываешь! Что ты хватаешься за все – отпечатки же стираешь, идиотина! Какого х*я ты труп ворочаешь – а ну как там улики какие остались!!!!»
А когда актеры стрелять начинают, смех и вовсе меня до самых почек пробирает…когда, братцы, рука в запястье не твердо зафиксирована, а просто «крассссиво» смотрится, то от такого выстрела можно разве что муху на потолке случайно убить. Если повезет. А не злодея, который в другом конце улицы улепетывает. А отдачей от такого выстрела до самого локтя руку парализует минуты на две.
Так что… не люблю я детективы смотреть. И про следствие не люблю. Потому, что смешно мне. И грустно. И еще смешно, когда, насмотревшись таких вот фильмов, начинают ментов наших ругать.
Нет, не гайцов, а обычных следователей, дознавателей, оперов… типа, преступность растет, а там везде – коррупция.
Эх, ребята… сходили бы вы, ругающие, один разок на ночной вызов. На трупик месячной давности. Соскребли бы его на пленочку с дивана. Рассмотрели бы потом под лупой «физиологические выделения». И нашли бы потом того самого дяденьку с топориком, который тетеньку в трупик превратил. И вот если получится у вас это, то ругайте.
И никак не раньше.
И вероятно после практики я в душе стала ментом. И знаю не понаслышке, что это за скотская работа, и никогда не смогу встать в позу и возопить про коррупцию. Какая там, нахер, коррупция, нельзя чесать всех под одну гребенку!…
И еще поэтому я, братцы, людям не верю. Потому, что видела, как убедительно жалистно можно рассказать про судьбу-судьбинушку окаянную да душу загубенную. И правды в этом не будет ни на грош, хоть и обрыдаться можно от сочувствия…
Вот как я все в одну кучу понамешала!
____________________
* "ИРА" - "Иду резать активистов"
"ЗЛО" - "За все легавым отомщу"
Татуировка плачущей обнаженной женщины - сидит за изнасилование.
Татуировка могила, крест - сидит за убийство.
![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png){kind=small}
no subject
Date: 2007-09-13 03:47 pm (UTC)Там же храм построили. А настоятель нашего храма туда ездит периодически. А в хоре был недобор. Вот и пришлось все свои способности в кучу собирать. А потом подарила мне какая-то тетенька-рабочая цветы. И вышла я из проходной с этими цветуёчками... Многие оглядывались ))
no subject
Date: 2007-09-13 04:05 pm (UTC)no subject
Date: 2007-09-13 04:10 pm (UTC)no subject
Date: 2007-09-13 04:19 pm (UTC)no subject
Date: 2007-09-13 05:45 pm (UTC)no subject
Date: 2007-09-14 09:21 am (UTC)no subject
Date: 2007-09-13 04:19 pm (UTC)Увлекательно...прям как-то даже слишком....того....натурально уж очень про трупики....ох....
no subject
Date: 2007-09-13 05:44 pm (UTC)no subject
Date: 2007-09-14 09:19 am (UTC)no subject
Date: 2007-09-13 06:28 pm (UTC)А про наши фильмы помалкиваю погромче, да
no subject
Date: 2007-09-13 09:11 pm (UTC)Про остальные вообще молчу.
no subject
Date: 2007-09-13 06:57 pm (UTC)no subject
Date: 2007-09-13 09:12 pm (UTC)no subject
Date: 2007-09-14 06:13 am (UTC)no subject
Date: 2007-09-14 07:47 pm (UTC)no subject
Date: 2007-09-14 06:54 am (UTC)да что работа не из легких - никто и не сомневается
я вот на дохлую мышь смотреть не могу, не говоря уже о трупах, по этой причине точно знала с самого детства, что не стану врачом или этим, судмедэкспертом каким :-)))) это ж какой выдержкой обладать надо, чтоб относиться к трупу не как к бывшему живому человеку, а как к материалу рабочему :-)))
no subject
Date: 2007-09-14 07:46 pm (UTC)no subject
Date: 2007-09-14 06:54 am (UTC)no subject
Date: 2007-09-14 07:45 pm (UTC)no subject
Date: 2007-09-14 10:15 am (UTC)no subject
Date: 2007-09-14 07:41 pm (UTC)А 100 фактов я и не наберу, наверное... я все эти факты в рассказах озвучиваю, а отдельно, наверое, не получится...
no subject
Date: 2007-09-14 12:24 pm (UTC)Хороший рассказ ;-))
no subject
Date: 2007-09-14 07:43 pm (UTC)no subject
Date: 2007-09-14 04:21 pm (UTC)no subject
Date: 2007-09-14 07:42 pm (UTC)